Лекарь Ютог Йонтан Гонпо, тибетская танка XVIII вв.
Древняя тибетская медицина — наука вполне рациональная, базирующаяся прежде всего на простых и ясных советах не столько для лечения., сколько для предотвращения болезней.
Этот рационализм и простота (порой кажущаяся) были заложены в VI-VII в. и предлагала простые советы по сохранению здоровья через правильный образ жизни. По сути, вся профилактика здоровья в тибетской традиции сводится к простейшим требованиям: соблюдение гигиены, умеренность во всем, но без самоистязания, достаточный сон, рациональное питание.
Впервые все это было обобщено в «Четырех тантрах медицины» (санскр. gyüshyi) — медицинского кодекса, который был составлен крупнейшим тибетским лекарем Ютоком Нингма Йонтен Гонбо (708 – 833 གཡུ་ཐོག་རྙིང་མ་ཡོན་ཏན་མགོན་པོ) во второй половине VIII века. Он основал первую школу тибетской медицины в Гонпо (Конпо), в регионе на востоке Тибета и, как утверждается, умер в возрасте 125 лет.
Оригинал трактата дошёл до нас, сохранилась лишь версия, переработанная его последователем и родственником Ютога Самой Юндайн Гонбо в XI веке. Считается, что в эту систему вошли помимо тибетских мелодик, еще и китайские и персидские методы. Всего же этот труд содержит в общей сложности 156 глав и 80 картин или танок1. В дальнейшем он неоднократно дополнялся.
Том 1 представляет собой общее ведение в систему сохранения здоровья. Том 2 посвящен анатомии человека, этиологии болезней, патологиям, симптомам заболевания и принципам лечения человека. Том 3 — это сборник рецептов, он также приводит классификацию болезней и рекомендует их соответствующее лечение. Том 4 — дополнения, рассматривает диагностику путем пульсодиагностики и изучения мочи, фармакологию и методы приготовления лекарственных средств на основе трав, а также методы прижигания, кровопускания и применение лекарств.
В конце XVII века Сангье Гьяцо (1653-1705 гг.), выдающийся ученый, государственный деятель Тибета и регент (деси) при Пятом Далай-ламе (на тот момент — практически полный правитель Тибета) и ряд других наставников написали аннотации к этому медицинскому кодексу, значительно дополнив его. Они составили «Иллюстрированные четыре тантры тибетской медицины», дополнив изначальный текст многочисленными иллюстрациями, в аннотировании которых принимали медики как северной, так и южной школ тибетской медицины (обычно, их методы сильно различаются). Дошедший до настоящего момент альбом состоит из 79 цветных иллюстраций. Данные 24 совета со сбережению здоровья приводятся в издании в самой последней версии этого издания
1 Terry Clifford, Lokesh Chandra, La Médecine tibétaine bouddhique et sa psychiatrie : La Thérapie de diamant, Dervy, 1998, p. 85
1. Содержи свое жилище в чистоте и уюте
2. Береги тепло и почаще бывай на солнце
3. Будь умерен в своих сексуальных связях
4.Избегай поднимать большие тяжести
5. Пожилым не стоит переутомляться
6. Не перегружай сердце
7. Меньше потребляй соленой, сырой и холодной пищи.
8. Содержи ноги и тело в чистоте
9. Равномерно наноси на тело масла и избегай грязи
10. Чаще мойся
11. Купайся в горячих источниках
12. Мой волосы теплой водой
13. Выполняй упражнения и почаще отирай тело
14. Почаще мойся под холодной водой
15. Потребляй алкоголь умеренно и носи тонкие одежды
Мастер Сэнчоу 僧稠 (480-560), считается одним самым влиятельным наставников Северного Китая VI века. Его высоко ценит Шаолиньская традиция и считает исторически первым мастером боевых искусств в Шаолине (хотя исторических свидетельств этому нет). Его биография утверждает, что он в 551 году он стал даже императорским наставников при дворе правителя Вэнь-сюаня 文宣 из царства Северное Ци.
Сэнчоу в Шаолиньсы. Иллюстрация из «Большой энциклопедии Шаолиньского ушу» наставника Дэцяня（释德虔。少林武术大百科书）
Ему приписывается множество мистических способностей, и чаще всего именно эти его «подвиги» чаще всего и описываются в популярных книгах. Но в них есть, если внимательно читать, особый «наставнический» контекст. Итак, сначала отрывок из оригинального текста: биографии Сэнчоу мастера Даосюаня (596–667), который сам считал себя последователем Сэнчой в третьем поколении.
«В то время, когда [Сэнчоу] проживал в монастыре Сунъюэ [в провинции Хэнань], там было сто монахов, и воды из источника им вполне хватало. Внезапно они встретили женщину, у которой под мышкой была зажата метла, она сидела на ступеньках и слушала, как монахи декламируют сутры. Община даже не поняла, что это был дух. А поэтому они обругали ее и прогнали. Женщина же в обиде наступила на источник, который тут же высох, после чего она тут же исчезла. Община сообщила об Сэнчоу, который воззвал: «Эй, упасика!» (т.е. женщина-мирянин)1.
Так он прокричал три раза, и дух появился. Сэнчоу обратился к ней, сказав: «Община монахов в своем следовании Пути должна была бы приложить больше рвения». Женщина топнула ногой по иссохшему источнику, и вода тут же забила вновь.
Время от времени [Сэнчоу] именно таким образом демонстрировал удивительно глубокую силу понимание подобных явлений
После этого направился он в округ Хуэйчжоу, в горы Западные Сиваншань, где практиковал ранее упоминавшиеся методы созерцания. Как-то он услышал, как сцепились два тигра, причем рычали так, что их рев сотрясал горы, он же просунул между ними свой монашеский посох, тигры отпустили друг друга и разбежались
А как то еще обнаружил он на своей лежанке два свитка неких текстов о бессмертии. Сэнчоу же сказал: «По своей изначальной природе следую я путем Будды. Какой же смысл в том, чтобы держаться за этот мир и продлевать свою жизнь?». Стоило ему произнести эти слова, как тексты тут же исчезли. Да и вообще, все его отношение к явлениям из потустороннего мира было именно таким»2.
Что следует из этих «чудесных» описаний?
Все чудесные способности, которые могут возникать у человека благодаря медитативной практике, надо проявлять только по делу, не демонстрировать прилюдно. Мастер не стремится к «чудесам», а, наоборот, избегает их, так как они смущают сознание. Усмирить дерущихся тигров — в этом благо как для самих тигров, так и для медитирующего монаха. И никто не пострадал.
Надо уважать всех, кто приходит к тебе — будь то духи или люди. Даже духов прогонять не стоит, ведь проповедь предназначена для всех. И для них тоже.
С духами надо договариваться, если чем-то задел их. Но не вступать ни в какие «договоренности», не молится им, не поклоняться и тем более не пугаться. Просто соблюдать баланс отношений. Сэнчоу не извиняется за грубость монахов, он лишь тонко демонстрирует понимание того, почему дух обиделся: монахи лишь имитировали рвение в следовании Пути, но в реальности оказались грубиянами.
Буддийскому мастеру не нужно бессмертие и разные прочие «чудеса» с физическим телом, так как это отвлекает от реального самосовершенствования. Но жизнь может подкидывать множество искушений, например, «тайные рецепты бессмертия», и здесь чистота сознания проявляется в способности отказаться.
В общем, не стоит отвлекаться на разные чудеса, догматические споры и грубости, это лишь мешает действительному самосовершенствованию.
1 Упасика (優婆夷 , санскр. upasika), женщина-мирянин, которая «приняла три прибежища» и соблюдает пять заповедей (не убивать живых существ, не воровать, не совершать сексуальных проступков, не лгать, не принимать опьяняющие вещества)
Буддизм ассоциируется с покоем и предельной чистотой, которая должны вызывать только приятные чувства. Однако ранняя буддийская медитация заметно отличалась о тех систем, которые известны нам со времен «классического» буддизма периодов Тан и Сун. Предполагается, что существовало два основных метода медитативной практики: первый, сосредоточение на дыхании (аньна баньна, санскр. ānāpāna 安那般那) и второй, «созерцание нечистого» или «созерцание загрязнений» (буцзин гуань 不淨觀1).
Дыхательная медитация предписывала сосредотачиваться на «выдохе (āna) и вдохе (apāna)» , то есть практиковать контролируемое дыхание и в ряде случае считать дыхание2.
При втором способе медитирующий сосредотачивался на содержании того, что очевидно противно обычному человеческому взору и сознанию, например, созерцал разлагающийся труп, собственные испражнения или слизи, что должно было позволить преодолеть условности бренного мира и вывести сознание за пределы конвенций «допустимого-недопустимого», чтобы окончательно избавить человека от желаний (тань 貪, санскр. rāga) — важнейшего компонента, который мешает очищению сознания человека. Помимо этого «нечистыми» объектами для медитации считались родительское семя, женское лоно, девять проходов для выделений, отдельные части тела, а также труп, изъеденный червями.
Основу такого типа медитации составляет созерцание девяти стадий разложения мертвого тела или «девять проявлений» цзюсян (九想 или 九相): vyādhmātakasaṃjñā — распухание; vinīlakas — приобретение телом синюшного; vipadumakas — его разложение; vilohitakas — его кровь и т.д.; vipūyakas, его выделения и гниющая плоть; vikhāditakas — его пожирание птицами и зверями; vikṣiptakas — его распадение; asthis — его кости; vidagdhakas — сожжение тела и превращение в пепел.
Очевидно, что оба способа медитации тяготели к индийским источникам (частично мы можем встретить систему медитации на «нечистом» в тибетском буддизме), но были мало приемлемы для «социализированного» китайского буддизма, так как это нарушало традиционные китайские нормы, касающиеся тела. Зато дыхательная медитация стала весьма популярной в Китае, так как не нарушала социальных норм, к тому же была очень близка к даосским дыхательными методам, таким образом уже в самой изначальной точке произошло сближение буддийский и даосских техник3. Не исключено, что даже весьма популярные в раннем буддизме первые переводы буддийского миссионера Ань Шигао (II в.), касающиеся именно дыхательной медитации, были переведены в ответ на запросы китайской публики II-III вв4.
1 Тан Юнтун. 湯用彤 Хань Вэй лян цзинь наньбэйчао фоцзяо ши (漢魏兩晉南北朝佛教史История буддизма в периоды Хань, Вэй, двух Цзинь, северных и южных династий), в 2 тт. Тайбэй: Фогуан шуцзюй (1938), 2001, т. 1, с. 116— 117
2 Важнейший трактат по методике аньна баньна — текст «Аньнабань шоу и цзин» 大安般守意經 — «Сутра о сбережении мысли через дыхание»
3 Maspero A. Le Tao ̈ısme et les religions chinoises. Paris: Gallimard, 1971. 48–49; 436–438.
4 Ch’en, Kenneth. Buddhism in China. Princeton: Princeton University Press, 1964. p. 47.
