Ключевой формой практики для достижения «чистоты и покоя» является метод «созерцания» или «взирания» (гуань 觀), то есть глубокой медитации и прозрения состояния запредельного покоя. Оба термина входят в число важнейших принципов внутренней даосской практике и встречаются в «Дао дэ цзине». В частности, параграф 45 подчеркивает эти два качества в качестве важнейших для управления: «Лишь тот, кто чист и спокоен, способен править Поднебесной».
Высшая степень медитации — это «взирать в пустоту» — кун гуань (空觀), то есть прозревать абсолютно пустотную и само-отсутствующую природу, при которой «эго» человека полностью исчезает, когда «его сердце уже не является его сердцем, а его внешняя оболочка — уже не его внешняя оболочка». Последовать избавляется как от ощущения собственного тела, так и от любых внешних форм. «Опустошение сознания» проходит через три четыре уровня медитации: «внутренний взор» или «взирать внутрь», то есть в свое сердце, «взирать вовне» или на «внешний взор» или «взирать вовне» (вай гуань 外觀), то есть на свое тело, и наконец, «взирание вдаль» (юань гуань 遠觀) — прозревать далекие вещи и явления. Причем на каждом этапе следует не столько визуализировать «сердце», «тело» и «вещи», но наоборот избавляться от них, «опустошать», пока не наступает высший, четвертый этап медитативной практики — «взирать на пустоту».
Основная техника медитации именуется нэй гуань — «внутренний взор», «взирание вовнутрь» — термин, широко распространенный в даосизме. Эта техника, вероятно, приходит из буддизма, где практиковалась медитации через «взор внутрь» себя» — випасьяна (vipasyanā), которая реализуется здесь через понятие «нэй гуань» 内观. Сама техника достижения «чистоты и покоя» по сути заимствована из буддийской практики устранения не столько желаний (это часть традиции даосизма), но самих причин этих желаний, например, «трех ядов» или «шести страстей», связанных с искушениями через тело или через мысли (или «идеи»).
И именно здесь мы встречаем практическое применение идей Чунсюань. Человек способен достичь высочайшего покоя и чистоты, но лишь «желания ведут его за собой», и единственный рецепт, как избежать этого — глубокая медитативная практика или «взирание». Последователь должен «прозреть пустоту» или «взирать на пустоту» (кунгуань 空觀) за счет постижения двойного «отсутствия» (у у 無無), то есть уничтожить как загрязнение сознания, так и само стремление к очищению.
Медитация проводит последователя через три этапа. Первый этап — «обретение чистоты и покоя», второй — «постепенное проникновение в истинное Дао» и, наконец, «обретение Дао». Обретение Дао равносильно получению способности управлять миром — трансформировать мириады живых существ». Часть 1.1. Канона описывает «внефеноменологичность» Дао — отсутствие его прямых проявлений. «Великий Путь» нейтрален, не обладает ни внешней формой (син 形), то есть внешними проявлениями или какой-то «телесностью», ни чувствами или страстями (цин 情), он не может быть как-то обозначен, то есть «обладать именем» (мин 名). Он лишь дает толчок к развитию мира через разделение на противоположности: «запускает солнце и луну», «порождает Небо и Землю». В этой части «Канон чистоты и покоя» не только четко следует базовым даосским идеям, но и прямо цитирует «Дао дэ цзин».
Часть 1.2. текста посвящена космологии, она говорит о фундаментальной бинарной оппозиции: «чистота — загрязнение» (цин-чжо 清濁), «движение — покой» (дун-цзин 動靜), при этом чистота и движение являются свойствами Неба, загрязнение и покой — Земли, но только Дао обладает всей совокупностью свойств и лишь «делегирует» их Небу и Земле. Великое Дао, будучи изначально единым, разделяется на чистое — цин и загрязнённое или замутнённое — чжо, на «пребывающее в движении» — дун и «пребывающее в покое» — цзин, что является проявлением универсальных бинарных оппозиций Инь и Ян. Однако «загрязнение» (чжо) здесь выступает в буддийском смысле кашая (санск. kaṣāya), то есть «страсти».
Часть 1.3 говорит об «избавлении от желаний» — важнейший постулат даосизма, но трактует это в буддийском аспекте через понятие «шести желаний» или страстей (лю юй 六欲) , порождаемых «опорами сознания» или «шестью корнями»: желания, порождаемые глазами, ушами, носом, языком, осязанием и воображением. 1.4 уже говорит о конкретных техниках: «взирание на пустоту» (觀空), причем эта часть представляет собой классическую тетраллему: «Взирание на пустоту также пустотно, но в самой пустоте нет ничего того, что было бы пустотным. То, что пустотно — отсутствует, а отсутствие отсутствия также отсутствует» (觀空亦空。空無所空所空既無。無無亦無). В дальнейшем истинное состояние постулируется через его отрицание, например, «недвижимость, в которой нет ничего от недвижимости», «зовётся он Обретшим Дао, в действительности ничего он так и не обрёл».
Часть 1.4. рассказывает о технике медитации «внутреннего взора» — апофатической медитации. «Внутренний взор» означает прозрение своего сердца, которое должно быть уже свободным от желаний и страстей. В этот момент происходит деактуализация «я» или утрата личности человека, исчезновение его как объекта и субъекта медитативной практики. Его сердце — это уже «не его сердце», его тело — «уже не его тело», и эта идея «утраты себя» — «самозабытия» (ван во 忘我）является ключевой в системе практики мистического даосизма. Таким образом главная задача практикующего медитацию «внутреннего взора» заключается в том, чтобы отрешиться как от своей телесности, так и от своей личности. Более того, следует отрешиться и от самой идеи пустоты — «опустошить пустоту» (кун кун 空空), то есть достичь многократного отрицания. Тогда и достигается абсолютно «отсутствие» или небытие» (у 無) — полное отрицание внешних проявлений: «Сделать отсутствие отсутствующим — вот оно отсутствие».
Часть 1.5. говорит о том, что «проникновение в путь Дао» и есть обретение чистоты и покоя. При этом такой человек продолжает пребывать вне очевидных внешних проявлений своих «достижений» — его добродетели не видны. Это соответствует принципу «сокрытости» самого главного, изложенному в «Дао дэ цзине»: «Всеохватная Благодать кажется недостаточной. Подлинная Благодать кажется сокрытой. Извечная истина кажется пустой» (§ 41). Канон, продолжая эту мысль, говорит о том, что «обретший Дао в действительности ничего не обрел»
Части 2.1. и 2.2. наполнено скорее буддийскими, а не даосскими аллюзиями, в частности» иллюзорное сознание» или «сознание, пребывающее в заблуждениях» (ван синь 妄心), страдания через эмоциональное окрашивание восприятия мира (фаньнао 煩惱санскр. kleśa, клеша), вновь повторяет идею того, что именно заблуждения в сердце приводят дух в смятение, а мятущийся дух привязывается к вещам, отсюда возникают страдания и препятствия в жизни. Это коррелируется с тремя способами «отвязки» от сущностной реальности: очищение сердца, очищение духа и деактуализация внешнего мира (1.3).
«Канон чистоты и покоя»
1.1.
Лао-цзюнь сказал:
Великий Путь не имеет формы,
Но он порождает и воспитывает Небо и Землю[1]
Великий путь не имеет чувств,
Но он запускает движение солнца и луны.
Великий путь не имеет имени,
Но он взращивает и вскармливает мириады вещей
Не знаю я его имени,
Но все же через силу назову его «Дао»[2]
1.2.
Дао обладает как чистым, так и загрязнённым
Как движением, так и покоем
Небо чисто, земля — загрязнена
Небо пребывает в движении, земля — в покое
Мужское — чисто, женское — замутнено
Мужское пребывает в движении, женское — в покое[3]
Спускаясь к самой основе, проистекая к самым краям[4],
Порождает оно мириады вещей
Чистота — вот источник замутнения.
Движение — вот основа покоя.
Если человек сможет постоянно пребывать в чистоте и покое,
То и Небо, и Земля полностью вернутся к своему истоку[5]
1.3.
Дух человека любит чистоту,
Но сердце приводит его в смятение.
Сердце человека любит покой,
Но желания влекут его на собой.
Если сможешь навсегда избавиться от желаний,
То и сердце твоё само придет в покой.
Очисть свое сердце —
И дух сам очистится.
Естественным образом шесть желаний[6] не будут рождаться
А три яда[7] исчезнут.
1.4.
Причина того, что человек не способен сделать это,
Заключается в том, что он ещё не очистил свое сердце,
А его желания еще не рассеялись.
Тот же, кто уже отринул желания,
Взирает внутрь — в свое сердце
И его сердце — это отсутствие сердца.
Взирает он вовне на внешнюю форму —
И его формой становится отсутствие формы.
Взирает еще дальше на вещи,
И эти вещи уже являют собой отсутствие вещей.
Стоит ему постичь эти три практики,
То будет он видеть всё, как пустотное.
Взирай на пустоту ради опустошения.
Как только пустота исчезнет — вот только это и есть пустота.
То, что опустошено, и есть отсутствие-небытие.
Отсутствие отсутствия — также является отсутствием.
Сделать отсутствие отсутствующим — вот оно отсутствие!
О, невозмутимое и извечно недвижимое!
Взирание на пустоту также пустотно,
Но в самой пустоте нет ничего того, что было бы пустотным
То, что пустотно — отсутствует, а отсутствие отсутствия также отсутствует[8]
Поскольку в спокойствии нет ничего от спокойствия, так откуда же появиться желаниям?
1.5.
В этой недвижимости, где нет даже того, что являлось бы недвижимым,
как же могут зародиться желания?
Когда желания более не рождаются — это и есть истинный покой.
Истинный покой откликается в вещах, а истинное постоянство обретает свою природу.
В этом постоянном откликании и постоянном спокойствии есть неизменные чистота и покой.
Если обретёшь эти чистоту и покой, то постепенно проникаешь и в истинный путь-Дао
Проникший в истинное Дао и зовётся Обретшим Дао.
И хотя зовётся он Обретшим Дао, в действительности ничего он так и не обрёл.
И именно из-за того, что трансформирует он мириады живых существ,
И зовётся он Обретшим Дао
Тот, кто может постичь это, способен сам передавать священное Дао.
2.1.
Лао-цзюнь сказал:
Мужья высоких качеств не соперничают, мужья же низких качеств любят соперничать[9].
Люди высшей благодати не кичатся благодатью.
Люди же низкой благодати демонстрируют эту благодать[10] .
Тех, кто демонстрируют благодать, не назовут обладающими путем-Дао и благодатью-Дэ[11].
2. 2.
Причина того, почему живые существа не могут обрести истинного Дао,
Заключена в том, что сердца их пребывают в заблуждениях.
А если сердца их погружены в заблуждения, то и дух пребывает в смятении.
А дух, что пребывает в смятении, становится привязанным к мириадам вещей.
Привязываясь к мириадам вещей, рождаются в нем алчные устремления.
А рождение алчных устремлений ведет лишь к заблуждениям и страданиям[12].
Заблуждения и помрачения ведут к суетным мыслям,
А это заставляет тревожиться и страдать и тело, и душу.
Еще больше сталкиваясь с загрязнением и позором,
Бесприютно бродя между рождением и смертью,
Постоянно погружаясь в море страданий[13],
Навечно он утрачивает истинное Дао
2.3.
О, истинное и вечное Дао!
Тот, кто поймёт это, сам достигнет его.
Те же, кто достиг понимания Дао, неизменно чисты и спокойны!
[1] см. «Дао дэ цзин», пар. 51
[2] см. «Дао дэ цзин», пар. 25
[3] см. «Дао дэ цзин», пар. 61
[4] Kohn трактует это как «Основа (чистота) опускается вниз, а [замутнённое] проистекает наружу»
[5] ср. «Дао дэ цзин», пар. 16. В комментариях Хэшан Гуна на этот параграф уточняется, что речь идет о «возвращении к корням» (гуй гэн 歸根).
[6] Шесть желаний или «шесть страстей» (лю юй 六欲) — в буддизме шесть желаний, порождаемых «опорами сознания» или «шестью корнями»: желания, порождаемые глазами, ушами, носом, языком, осязанием и воображением. В буддизме также понимаются как шесть чувственных желаний, вызываемых сексуальными устремлениями, внешним видом, манерами, звуками голоса или речами, утонченностью фигуры (обходительностью) и мыслями. Первые четыре желания относятся к категории «телесных» (шэнь 身), два последних — к «ментальным» (и 意)
[7] «Три яда» (сань ду 三毒) в буддизме означают алчность (или желания貪), гнев или ненависть 瞋 и незнание или глупость (痴). Они являются источником страстей и иллюзий — «тремя корнями» (сань гэн 三根) заблуждений.
[8] А то, в чем отсутствует [пустотность], также пустотно 無無亦無
[9] См. «Дао дэ цзин», п. 41, 1
[10] Другой возможный перевод фразы: «Высшая благодать — не обладать благодатью, низшая благодать — это придерживаться благодати».
[11] см. «Дао дэ Цзин», п. 38, 1
[12] Заблуждения и страдания (кит. фаньнао, санскр. клеша. 煩惱) В буддизме — страсти и омраченная, заблуждения и страдания. Связаны с незнанием или иллюзиями о смысле собственного существования и причинах страданий. Один из корней или причин клеша — алые желания. Существуют первичные клеша — незнание (неведение), безнравственность и духовная слепота, вторичные клеша представляй собой мешающие эмоции, в том числе злоба, гнев, зависть.
[13] Здесь очевидно прослеживается буддийское влияние — рассуждения о «море страданий» (ку хай) или «море сансары».